тишина

Сентябрь. Пора перечитывать Данте.
Суров, что поделать. Зато как легко
Смотреть на кота в зазеркалье серванта
И думать, что вечность недалеко.
Комедия - то, что со счастьем в финале.
Пройдя все круги, возвращаешься в жизнь.
Бессмертье сверкает в разбитом фиале
Вергилий, зевнув, мягко прыгает вниз.

Что с жизнью мне делать? Жить.
Пусть лодочник киснет, зевая,
Меж берегами болтаясь -
Зачем же к нему так спешить?
Среди ненаписанных строк
Моя, я уверен, найдётся
И в музыку тихо вплетётся
Судеб, миров и дорог.

Звёзды тонут, как сахар, в небес хрустале.
Наше счастье сгорает в желаний золе.
После нас или дым, что исчезнет к рассвету,
Или точки, что вечно мерцают во мгле.

Бреду всё прочь, не знаю сам, куда,
И в тишине прислушиваюсь тёмной
К словам непрозвучавшим и бездомным,
Свечой сгораю, тая в никуда.
Лишь музыка звучит во тьме моей.
Касания тревожат душу злую.
Дорог не видно - выбирай любую
Среди неверных призрачных огней.
Свеча горит, не разгоняя мрак
Ночной. Я заблудился в сферах,
Где рай и ад не больше чем химера,
Лишь соло скрипки - путеводный знак

Помешиваю душу не спеша,
Чтоб не было комков, не подгорела,
Не убежала за пределы тела.
Стою и наблюдаю не дыша,
Как странное шевелится во мне,
Кипит, бурлит и в глубине клокочет,
Волнением своим невнятным хочет
Поведать тайн, что чувствует в огне.

Я устал от метаний, исканий и споров.
И от искр сомнений, и жара любви,
И от нежно-жестоких подчас разговоров,
И от яда души, растворённом в крови.

Я от неба устал, до которого взглядом
Дотянуться сложнее, чем просто рукой.
Я не меньше устал от доступногоо ада -
Что угодно зальёт он своей пустотой.

Что хочу я - не знаю. Наверно, попроще
Жить, писать и, возможно, любить.
Чтобы в самом конце под берёзовой рощей
Я ни в чём не посмел бы себя обвинить.

Высшая магия только в молчанье,
Когда ты недвижно творишь в тишине,
В которой не слышно даже дыханья.
И нет ничего. Только тень на стене.

Нет никого. Взгляд прозрачен и зорок.
Ты мёртв и рождён, но для жизни иной.
Привычной реальности призрачный морок
Остался туманом за дальней стеной.

А ты всё молчишь, растворяясь в творенье,
Сгорая в огне, что превыше любви,
И шепчешь беззвучно в последнем моленье:
Судьба ты моя, ты меня не зови.

На небе не играют маршей. Там
Счастье тихое покоя не нарушит,
Что в радугу обёртывает душу,
Простор давая мыслям и делам.

Там тишина, что слышима в трудах
Неспешных, напряженных и широких,
Тем, для которых не назначишь сроки
В планетных оборотах и кругах.

Там ясному веселью место есть --
Тому, что кроется в любой работе,
Вознаграждения не ждущей, как в полёте
Не ищет птица почести и лесть.

На небе не играют маршей. Там
Нот палитра выглядит иначе.
Там смех извечно сопричастен плачу,
А горечь памяти присуща лишь мечтам.

Ты всё же сквозь бури шагаешь и мглу
И мне не понять, до чего ты так жаден.
И в жадности этой порой непригляден...
Стараюсь понять - и никак не пойму.

Ты всё же стремишься куда-то в ненастье,
Всесильем способен сравняться с богами,
И дух твой, подобен предвечному пламени,
Не знает спокойного тихого счастья,

Когда надо мной расцветает заря,
В себе упокоив того сумасброда,
Что к ночи ушёл через море без брода,
И вспыхнул рассветом, мой путь повторя.